ОТ ЭГЛОНИЛА ВЫСОКИЙ ПРОЛАКТИН
www.preobrazhenie.ru — Клиника Преображение – анонимные консультации, диагностика и лечение заболеваний высшей нервной деятельности.
- Если у Вас есть вопросы к консультанту, задайте его через личное сообщение или воспользуйтесь формой \»задать вопрос\» на страницах нашего сайта.
Так же Вы можете связаться с нами по телефонам:
- 8 495-632-00-65 Многоканальный
- 8 800-200-01-09 Звонок по России бесплатный
Ваш вопрос не останется без ответа!
Мы были первыми и остаемся лучшими!
При длительном применении в высоких дозах Эглонила иногда возможны заторможенность, сонливость,
Приём может приводить к повышению уровня гормона пролактина в плазме крови (гиперпролактинемии).
При терапии Эглонилом (сульпиридом) могут наблюдаться показатели пролактина, в десятки раз превышающие нормативные
. Повышение уровня пролактина отмечалось даже при приёме низких доз сульпирида
Гиперпролактинемия может приводить к снижению полового влечения и нарушению половой функции, аменорее, галакторее, гинекомастии, снижению или отсутствию потенции, бесплодию, развитию остеопороза, возникновению сердечно-сосудистых расстройств, увеличению массы тела, аутоиммунным нарушениям, водному и электролитному дисбалансу, риску развития рака молочной железы, сахарного диабета II типа, .
Психические проявления длительной гиперпролактинемии могут включать в себя депрессию, тревогу, раздражительность, нарушения сна, а также повышенную утомляемость, слабость, снижение памяти.
выложите цифры анализов или сканы
Какие жалобы?
источник
Нейролептики Эглонил — отзыв
Вызывает нарушения со стороны эндокринной системы, повышая пролактин
Всем привет, хочу поделиться своей историей знакомства с эглонилом.
Несколько лет назад, я стала посещать фитнес центр.
На занятия по ходила примерно 1,5 месяца.
Пыталась освоить новые для меня направления силовых тренировок, B.E.S.T, функциональный тренинг, степ и другое. Занятия проходили не плохо, но мне было физически тяжело работать со штангой и выполнять упражнения с высокоинтенсивной кардио нагрузкой.
Во время посещения тренировок мной двигало желание подтянуть мышцы и улучшить фигуру, но я не чувствовала удовлетворения от тренировок, настроение было плохое, что-то было не так.
Я вспомнила про препарат эглонил, который однажды выписывала мне невролог и решила, что мне нужно его попить снова, чтобы перестать нервничать.
Когда я принимала эглонил в первый раз, все было хорошо, он помог мне справиться с одним расстройством во время сна.
На этот раз я снова купила себе упаковку эглонила и стала пить его по инструкции, но уже не по назначению врача (что и было моей ошибкой).
Параллельно я продолжала ходить на тренировки в фитнес центр, где занималась далеко не йогой или пилатесом, а интенсивными физическими нагрузками.
Тренировки продолжались вплоть наступления новогодних праздников, потом все ушли на каникулы, а у меня начались странности с организмом.
Все началось с того, что однажды я увидела как из молочных желез выделяется белая жидкость, похожая на молоко.
Испугавшись проявления данных симптомов, я обратилась к маммологу, чтобы выяснить, что происходит.
Маммолог осмотрел железы, поставил предварительный диагноз галакторея и назначил анализ крови на пролактин.
это — появление из молочных желез секрета, несвязанное с кормлением ребенка.
Количество выделяемого не всегда прямо пропорционально уровню повышения лактотропного гормона.
Обычно с течением времени при отсутствии лечения секретируется меньший объем молока.
Количество выделений из молочной железы варьирует от нескольких миллилитров при надавливании до спонтанного секретирования большого количества молозива.
это гормон состоящий из почти 200 аминокислот.
Пролактин считается гормоном деторождения, поскольку большинство известных его воздействий на организм человека тем или иным образом влияют на способность размножаться.
Главным образом пролактин влияет на работу молочной железы — его основной функцией является обеспечение нормальной лактации.
Анализ крови на пролактин был сильно повышен.
При норме 100-627 мМЕд/л мой результат был 1802 мМЕд/л.
Маммологом было рекомендовано МРТ головного мозга (сами понимаете, в какую копеечку, мне вылились эти обследования).
По результатам МРТ, был назначен препарат достинекс по 1/2 таблетке 1 раз в неделю.
Через 5 месяцев маммолог снова назначил анализ крови на пролактин, а также УЗИ и мастодинон по 1 таблетке 2 раза в день (3 месяца).
В результате лечения пролактин снизился до 881 мМЕд/л.
Мне поставлен диагноз гиперпролактенимия и рекомендовано обратиться к эндокринологу в поликлинику по месту жительства.
Эндокринологом было назначено лечение препаратом достинекс сначала по 1/2 таблетке в неделю, а затем по 1/4 таблетке в неделю в течение длительного времени (1-2 года).
В результате пришлось пить достинекс 1,5 года, более 10 раз сдавать анализ крови на пролактин и регулярно посещать эндокринолога.
В общем я лечилась и думала над тем, что могло спровоцировать повышение уровня пролактина.
Почему пролактин повышен?
Часто пролактин повышен при приеме лекарственных препаратов.
Так, к гиперпролактинемии приводят антидепрессанты, противозачаточные средства.
Физиологический подъем гормона бывает при стрессах, после тренировок и неправильном питании.
Анализ зафиксирует повышение пролактина при волнении, значительных нагрузках, употреблении алкоголя и содержащих кофеин напитков.
Тут я вспомнила, что принимала таблетки эглонил, и решила еще раз перечитать инструкцию.
Оказывается, препарат далеко не безобидный и у него есть побочные действия, среди которых есть нарушения со стороны эндокринной системы
А также противопоказания, среди которых
Кроме того прием эглонила может спровоцировать развитие таких эффектов как:
- расстройства экстрапирамидного вида;
- увеличение уровня пролактина, образующегося в организме;
- нарушения сна, выражающиеся, как в бессоннице, так и в повышенной сонливости;
- появление автоматизмов;
- возникновение высокой возбудимости и неустойчивости эмоционального характера;
- нарушения ритма сердца;
- расстройства в работе ЖКТ;
- изменения артериального давления в сторону возрастания или уменьшения показателей;
- аллергические проявления.
В эндокринной системе
вероятность развитие обратимой гиперпролактинемии, которая проявляется галактореей, аменореей, нарушением менструального цикла, редко — гинекомастией, импотенцией и фригидностью.
Получается, что принимая эглонил, я спровоцировала повышение уровня пролактина в крови, а занятия спортом усугубили ситуацию, потому что существует взаимосвязь пролактина, стресса и физических нагрузок.
На фоне физической переутомляемости, при нарушении психологического или душевного равновесия количество пролактина в крови резко повышается.
В цепочке биохимических реакций при стрессе участвует и пролактин.
Он появляется не только в состоянии стресса, но и депрессии.
На фоне его чрезмерного увеличения происходит нарушение в обмене веществ.
В маленьких дозах стрессовые гормоны регулируют состояние человека, но при высоких объемах начинают причинять вред.
Особенно сильное негативное влияние вещества имеют при хронических стрессах.
Препарат, являющийся нейролептиком, несомненно обладает эффективностью и он может применяться в различных областях медицины так как оказывает противодепрессивное действие.
НО одновременно с доказанной эффективностью препарат обладает большим количеством побочных эффектов и противопоказаний.
Побочные эффекты могут быть ярко выражены или не выражены до поры до времени.
Действие эглонила может нанести вред здоровью и вызвать различные нарушения в органах и системах организма.
В моем случае произошел гормональный сбой, который привел к проблемам с женским здоровьем, стрессу, гиперпролактенимии и финансовым затратам.
Препарат рекомендую принимать только по рекомендации специалиста, не заниматься самолечением и не пить одновременно с интенсивными физическими нагрузками.
Лечить нервы следует другими, более безопасными, препаратами с менее выраженными побочными эффектами.
источник
Эглонил и повышение пролактина у женщин
В настоящее время существует достаточное количество средств и методов лечения психических заболеваний. Однако поиск новых лекарственных средств продолжается. Он обусловлен одной из важнейших задач современного этапа развития психофармакотерапии (ПФТ), а именно – поиском путей расширения возможностей ее применения как в стационарной, так и в амбулаторной практике.
Следует отметить, что уже начальный опыт использования психотропных препаратов в психиатрической практике указал на вызываемые ими расстройства со стороны эндокринной системы, среди которых наиболее часто описывались такие, как, гирсутизм, аменорея, гинекомастия, галакторея, различные сексуальные расстройства и ожирение [3,14,24].
И если в научной литературе 50-60 годов преобладал лишь описательный, констатирующий характер указанных расстройств, то появление в 70-е годы тонких радиохимических и иммуноферментных методов определения гормонов в биологических жидкостях, открытие гипоталамических рилизинг- и ингибирующих факторов и выделение их в чистом виде позволило провести ряд исследований с целью расширения знаний о нейроэндокринных взаимодействиях. Это, в свою очередь, дало возможность изучить не только клинические аспекты эндокринных осложнений, возникающих в процессе ПФТ, но и сопоставить их с развивающимся гормональным дисбалансом.
На некоторое время, а именно – в 80-е г.г., интерес к изучению нейроэндокринных расстройств при нейролептической терапии у психически больных несколько снизился. Это было связано с тем, что на первом плане при терапии типичными нейролептиками все же оставались экстрапирамидные побочные эффекты.
Ситуация изменилась в 90-е годы и связано это, на наш взгляд, было с двумя причинами.
Во-первых, с появлением новой группы атипичных антипсихотических препаратов (АА), у которых экстрапирамидные проявления минимизированы, а на первый план довольно часто выступают именно эндокринные нарушения.
И, во-вторых, – с изменившейся в целом ситуацией в психиатрии, когда перед психиатрами на данном этапе были поставлены задачи не только купирования психопатологической симптоматики (за счет расширения спектра действия и эффективности АА, гибкости и простоте их применения), но и обеспечения высокого уровня социальной адаптации и функционирования психически больных, улучшения качества их жизни, а также комплайенса между пациентом и врачом, что, безусловно, невозможно осуществить без учета развивающихся нейроэндокринных дисфункций (НЭД), их выявления и коррекции [9,11,13].
1. Гормональные аспекты гиперпролактинемии (ГП)
Гормон пролактин относится к пептидным гормонам, состоящим из 199 аминокислотных остатков. Пролактин секретируется в лактотрофных клетках передней доли гипофиза, которые составляют 11-29% от всего клеточного состава аденогипофиза. Установлено, что в нормальных условиях в гипофизе содержится от 50 до 200 мкг пролактина. В крови пролактин находится в нескольких изоформах: мономерная (23 кДа), димерная (48-56 кДа) и полимерная (150 кДа). Считается, что димеры конвертируются в биологически активную мономерную форму. Полимерная форма пролактина (макропролактин) обладает небольшой активностью, что объясняет отсутствие клинических признаков гиперпролактинемии (нормальные менструации и отсутствие галактореи) у больных, в сыворотке которых определяется такая форма пролактина, несмотря на высокие показатели его уровня в крови [2,105]. Нормативные показатели гормона зависят от используемого метода определения и реактивов фирмы-производителя и должны указываться на бланке результатов анализа.
Как известно, эндокринная система состоит из периферических желез внутренней секреции и центральных ее отделов (гипофиз и гипоталамус). Изучая закономерности в регуляции деятельности эндокринных желез, отечественный исследователь М.М.Завадовский впервые в 1933 г. сформулировал принцип «плюс–минус взаимодействие», который в дальнейшем получил название «принцип обратной связи» [21].
Под этим термином подразумевается система, в которой конечный продукт ее деятельности (например, гормон) модифицирует или видоизменяет функцию входящих в нее компонентов, что направлено на изменение количества конечного продукта или активности всей системы.
Конечный результат или активность системы могут модифицироваться двумя путями, а именно – путем стимуляции для увеличения или ингибирования (подавления) для уменьшения конечного продукта.
Первый путь модифицирования называется положительной обратной связью. Примером ее является повышение уровня одного гормона в крови, стимулирующее высвобождение другого (так повышение уровня эстрадиола вызывает повышение высвобождения лютеинизирующего гормона в гипофизе).
Отрицательная обратная связь подразумевает такую ситуацию, когда повышенный уровень одного гормона угнетает секрецию и высвобождение другого (например, повышение концентрации тиреоидных гормонов в крови снижает секрецию тиреотропного гормона в гипофизе).
Схематично принцип «обратной связи» можно представить следующим образом.
Под «длинной» обратной связью подразумевается взаимодействие периферической эндокринной железы с гипофизом и гипоталамусом. Под «короткой» понимается такое взаимодействие, при котором повышение гипофизарного тропного гормона моделирует и модифицирует секрецию и высвобождение гипоталамического гормона. И «ультракороткая» – взаимодействие в пределах гипоталамуса или любой другой периферической эндокринной железы.
Исходя из этих представлений, для функционирования тропных гормонов гипофиза необходимо несколько условий: находиться под ингибирующим и стимулирующим влиянием гипоталамуса; иметь орган-мишень в виде периферической эндокринной железы с находящимися в ней специфическими рецепторами и являться частью системы «обратной связи».
Однако пролактин, в отличие от остальных (тропных) гормонов гипофиза, имеет ряд отличительных особенностей.
Во-первых, секреция пролактина находится под сложным нейроэндокринным контролем, в котором участвуют различные по своей природе агенты: нейромедиаторы, биологически активные нейропептиды, гормоны периферических эндокринных желез. Факторы, участвующие в регуляции секреции пролактина, можно условно разделить на две группы: ПРЛ-ингибирующие (ПИФ) – дофамин, гамма-аминомасляная кислота, гастрин, соматостатин, гонадотропинсвязывающий белок и ПРЛ-стимулирующие (ПСФ) – серотонин, тиреотропин-рилизинг-гормон (TRH), гонадотропин-рилизинг-гормон (TRG), вазоинтестинальный пептид, опиаты, нейротензин и субстанция Р, окситоцин, ангиотензин 2. Главным физиологическим ПРЛ-ингибирующим фактором является дофамин (ДА), который синтезируется в гипоталамическом тубероинфундибулярном дофаминергическом тракте [5,89]. Нейроны последнего расположены в медиобазальной области гипоталамуса. ДА оказывает ПРЛ-ингибирующее действие на уровне аденогипофиза через систему высокоспецифичных рецепторных структур, локализованных на мембранах лактотрофов. Активация D1-рецепторов стимулирует аденилатциклазу, тогда как активация D2-рецепторов угнетает ее. Дофамин и его агонисты стимулируют D2-рецепторы, что приводит к ингибированию аденилатциклазы, уменьшению количества внутриклеточного циклического аденозинмонофосфата (цАМФ) с соответствующим снижением высвобождения и секреции пролактина [2,5].
Во-вторых, пролактин не имеет определенного органа-мишени, вследствие чего отсутствует регуляция его секреции по типу «длинной» обратной связи в общепринятом понимании, а «короткая» связь регулируется уровнем содержания самого гормона. И, наконец, пролактин имеет рецепторы в различных органах, что и обуславливает разнообразие его биологических действий.
Подводя итог вышесказанному, схему регуляции секреции пролактина можно представить следующим образом (рис.2).
Следует отметить, что пролактин, как и ряд других гормонов, секретируется пульсирующим образом и в сутки наблюдается 13-14 пиков с интервалами около 95 минут. В период сна секреция пролактина увеличивается (пик отмечается в середине сна) и снижается в течение дня, достигая минимальных значений к полудню. Величина импульса примерно на 20-30% выше среднего уровня в норме. Уровни гормона и величина амплитуды сильно варьирует у разных индивидов.
Участие пролактина в различных физиологических процессах многообразно. Исходя из локализации рецепторов к пролактину и данных по его биологическим свойствам, все эффекты гормона в организме подразделяются на 7 категорий: влияние на репродукцию и лактацию; на водно-солевой обмен; на морфогенез и рост; на обмен веществ; на поведенческие реакции; на иммунорегуляцию; на эктодерму и кожу.
Причины гиперпролактинемии также подразделяются на физиологические и патологические.
В физиологических условиях гиперпролактинемия возникает: под действием высокого уровня эстрогенов (во время беременности); за счет нервных импульсов, возникающих при раздражении сосков, во время приема пищи и полового акта; во время сна – вследствие специфического пульсирующего выделения; как реакция на стресс.
В патологических условиях гиперпролактинемия наблюдается: при первичном гипотиреозе, когда имеет место избыточное содержание тиролиберина, который стимулирует продукцию пролактина; при первичных заболеваниях гипоталамуса и аденогипофиза – за счет нарушения нейрогормональной обратной связи между этими структурами; при применении различных лекарственных средств, в частности, при терапии нейролептиками, когда в результате блокады D2-рецепторов в тубероинфундибулярной области происходит снижение уровня гипоталамического дофамина, который оказывает ингибирующее действие на секрецию пролактина лактотропными клетками гипофиза, что и приводит к неконтролируемому усилению их секреторных функций.
Согласно литературным данным последних лет, исследования проблемы ГП как побочного эффекта, возникающего в процессе терапии АА, ведутся в трех направлениях.
Первое направление касается изучения нейрохимических свойств препаратов, их фармакокинетики, уточнения профиля рецепторной активности, определения селективности действия на различные отделы ЦНС (в частности, на тубероинфундибулярную область), а также биохимических исследований, выявляющих особенности воздействия психотропных препаратов на секрецию пролактина и гормонов ГГГ-оси.
Второе направление – фармакоэндокринологические исследования, целью которых является изучение клинических особенностей НЭД, характерных для каждого атипичного антипсихотика, по сути – их «эндокринотропного» эффекта в отношении синдрома гиперпролактинемии.
Третье направление – поиск путей профилактики и коррекции нейролептической ГП.
2. Влияние нейролептических препаратов на содержание пролактина в крови
Как известно, общим биохимическим свойством для всех нейролептиков является их способность блокировать постсинаптические дофаминергические рецепторы. Нейролептики, вызывающие выраженные нейроэндокринные побочные эффекты, связанные, в частности, с увеличением выработки гормона пролактина, снижением содержания гормона роста, функциональные нарушения в гипоталамо-гипофизарно-тиреоидной (ГГТ) и гипоталамо-гипофизарно-гонадной (ГГГ) системах, оказывают сильное блокирующее действие на D2-рецепторы в тубероинфундибулярной системе (гипоталамус, гипофиз) головного мозга [18,31,51,69,76,89].
В результате нейрохимических исследований к настоящему времени установлено, что нейролептики имеют смешанный профиль рецепторной активности [93,100,113]. Помимо блокады D2-рецепторов они блокируют и другие подтипы дофаминовых рецепторов, а именно – D1-, D3-, D4-, а также серотониновые, гистаминовые, мускариновые, адренергические и холинергические (табл. 1).
Как видно из таблицы 1, помимо блокады D2-рецепторов нейролептические препараты блокируют и другие подтипы дофаминовых рецепторов, а именно – D1-, D3-, D4-, а также серотониновые, гистаминовые, мускариновые, адренергические и холинергические.
В отношении развития ГП наибольший интерес представляют степени блокады АА D2-рецепторов, а также их торможение серотониновых 5НТ2-рецепторов [53,64,68,69,99].
В многочисленных исследованиях на животных и invitro было показано, что признаком атипичности новой генерации антипсихотиков является низкий аффинитет к D2-рецепторам и быстрое их освобождение от препарата [68]. Более того, различия между атипичными и классическими нейролептиками включают предпочтительное действие атипичных антипсихотиков на мезолимбические D2-рецепторы по отношению к стриарным дофаминергическим нейротрансмиттерным системам, высокую способность некоторых атипичных антипсихотиков антагонизма к D1-рецепторов (Klages U., 1993) [42]. Кроме того, в последние годы особое внимание исследователей привлечено к изучению вопросов функционирования серотонинергической системы мозга в связи с тем, что новое поколение антипсихотических препаратов в большей степени блокирует 5НТ2-, чем D2-рецепторы. Известно, что серотонинергическая система оказывает модулирующее влияние на дофаминергические структуры. Предполагают, что серотонин угнетает высвобождение дофамина, тогда как блокада постсинаптических серотониновых рецепторов ведет к увеличению егосодержания. По-видимому, подобный механизм взаимодействия серотонина и дофамина в тубероинфундибулярной области приводит к уменьшению выраженности явлений ГП [42].
Когда стало известно, что секреция гормонов передней доли гипофиза, к которым относится пролактин, регулируется аминергическими нейронами (исследования Fuxe, Hokfelt, 1972; Kleinberg с соавт., 1971 [цит. по 74]), и начались фармакоэндокринологические исследования особенностей воздействия психотропных препаратов на секрецию пролактина [98]. По данным исследований (Лаакман Г., Ерентраут З., 1987, 1998), проведенных на здоровых добровольцах и в эксперименте на животных [84], назначение нейролептиков приводит к увеличению уровня пролактина. Причем, препараты с высоким сродством к D2— рецепторам (рисперидон, сульпирид, амисульприд, галоперидол, хлорпромазин) вызывали особенно сильную секрецию пролактина, тогда как антипсихотики с низким сродством – меньший выброс пролактина, а если и вызывали, то только при назначении препаратов в больших дозах (оланзапин, клозапин, кветиапин). Эти предположения подтверждены данными Richelson E. (1997), полученными invitro (рис. 3).
Из данных, представленных на рис. 3, следует, что различная степень способности нейролептиков блокировать дофаминовые D2-рецепторы позволяет в определенной мере предсказать развитие гиперпролактинемии. Так рисперидон, галоперидол, сульпирид и оланзапин, обладая большей способностью к блокаде дофаминовых рецепторов, вызывают развитие гиперпролактинемии, тогда как кветиапин и клозапин ее не вызывают.
Следует, однако, отметить, что определенную роль в «смягчении» нейроэндокринных эффектов АА должна играть и степень блокады серотониновых рецепторов, а также меньшая по сравнению с ТН селективность блокады отдельных подтипов дофаминовых рецепторов.
В связи с этим, простая экстраполяция данных о рецепторной предпочтительности того или иного антипсихотика, полученных invitro, у здоровых пробандов и в экспериментах на животных, на клинические условия не всегда правомерна [1,13].
Следует указать, что первые сведения о пролактинстимулирующем эффекте психотропных средств у психически больных в клинических условиях датируются началом 60-х годов. К настоящему времени установлено, что препараты с высоким сродством к D2-рецепторам оказывают более выраженный эффект насекрецию пролактина у психически больных, тогда как антипсихотики с низким сродством к этим рецепторам вызывают ее в меньшей степени или характеризуются его полным отсутствием. Все фенотиазины, бутирофеноны, тиоксантены вызывают подъем уровня пролактина [18]. В многочисленных исследованиях доказано увеличение уровняпролактина при назначении галоперидола и других классических нейролептиков у больных шизофренией [18,42,57,70,77,102].
Klages U. (1993), Лаакман Г. (1998), Markianos M., Hatzimanolis J., Lykouras L. (1999) изучали нейроэндокринный ответ гипофизарной системы у мужчин, больных шизофренией во время терапии клозапином, оланзапином, рисперидоном, амисульпридом, зипразидоном и галоперидолом. Препараты по снижению степени их блокирующего действия на гипоталамическую дофаминовую активность, которая контролирует высвобождение пролактина, располагались следующим образом: амисульприд – рисперидон – галоперидол – оланзапин – клозапин – зипразидон. Сходные данные опубликовали в своем обзоре Compton M.T.и Miller A.H.: клозапин, оланзапин, кветиапин и зипразидон, по их мнению, вызывают минимальное влияние на секрециюпролактина, тогда как рисперидон в этом отношениипо своему действию похож на типичные нейролептики [43].
Bowden C.R. с соавт. (1992) отмечают, что рисперидон вызывает дозозависимое увеличение концентрации пролактина в плазме. Kleinberg D.L. с соавт. (1999) проводили сравнение уровней пролактина у 1884 пациентов, находившихся на терапии рисперидоном и у пациентов, принимавших галоперидол и плацебо. В результате было установлено, что уровень пролактина значительно повышен у пациентов, принимавших рисперидон в дозе 4-6 мг в сутки, по сравнению с группой, принимавших галоперидол в суточнойдозе 10 мг. Это отличие становилось незначительным при повышении дозы галоперидола до 20 мг в сутки. Повышение уровня пролактина во время назначения рисперидона у женщин репродуктивного и климактерического возраста было сходным. Claus A. с соавт. (1992) [41] отметили увеличение уровня пролактина более чем в два раза у пациентов, принимающих рисперидон, в отличие от группы пациентов, получавших галоперидол. De Coster R. с соавт. (1992) [48], изучив эндокринные эффекты различных доз рисперидона у 193 больных шизофренией, подтвердили, что у мужчин, получавших терапию рисперидоном, уровень пролактина был значительно выше, чем у пациентов, принимавших галоперидол; однако у 38 женщин оба препарата повышали уровень пролактина приблизительно одинаково. Мы также обнаружили достоверное увеличение секреции пролактина при длительной терапии рисперидоном у женщин [8].
Необходимо отметить, что наибольшее количество публикаций, касающихся вопросов нейролептической гиперпролактинемии, посвящено исследованиям влияния рисперидона на уровень пролактина как в эксперименте, так и у больных психическими расстройствами [6,12,13].
Вместе с тем, ряд исследователей обнаружили достоверный подъем уровня пролактина на фоне приема другого антипсихотика – сульпирида. Эффект этого препарата, по мнению Aono T. (1979) [27], у больных с шизофренией неоднозначен и зависит от дозы и длительности приема препарата. В первые недели приема наблюдается повышение содержания пролактина, но без нарушений менструального цикла (если этих нарушений не было ранее), но затем его уровень снижается. Описаны также случаи отсутствия повышения уровня пролактина в процессе терапии амисульпридом (Gruitelman A., 1978) [58,82]. По данным Wetzel H. с соавт. (1994) [112], амисульприд вызывает достоверное увеличение уровня пролактина в восемь-десять раз по сравнению с нормативными показателями.
Оланзапин, клозапин, кветиапин и зипразидон, отличаясь от рисперидона и амисульприда, а также от типичных нейролептиков по способности блокировать D2-рецепторы, вместе с тем могут вызывать гиперпролактинемию. Stanniland C., Taylor D. (2000) [108] указывают, что оланзапин вызывает меньший подъем пролактина, чем галоперидол и рисперидон. Thomas R.E. с соавт. (1999) [109] отмечают, что оланзапин обычно вызывает подъем пролактина в пределах нормы. Другими исследователями приводятся данные о снижении уровня пролактина при переходе с типичного антипсихотика (галоперидол) на оланзапин и отсутствие влияния оланзапина на репродуктивные гормоны [39,46,49,52].
Исследования, проведенные Lee H.S., Kim C.H. и соавт. (1995) [78], не обнаружили влияния клозапина на секрецию пролактина. В последние годы большинство авторов рекомендуют прием клозапина как альтернативу для лечения рефрактерной гиперпролактинемии, вызванной типичными антипсихотиками и рисперидоном, и указывают на тот факт, что терапия клозапином не приводит к повышению уровня пролактина в сыворотке крови у больных шизофренией и ШАР [18,37,49,65].
За последние несколько лет поведен ряд мультицентровых рандомизированных сравнительных исследований кветиапина с галоперидолом, хлорпромазином и плацебо по изучению их влияния на уровни пролактина. Многие исследователи [61,88,100] указывают, что при лечении кветиапином средний уровень пролактина на 21 и 42 дни терапии соответствовал таковому при использовании плацебо. Copolov D.L. с соавт. (2000) в сравнительном исследовании галоперидола и кветиапина обнаружили, что уровень пролактина у пациентов, принимавших кветиапин, снизился относительно исходного на 16 нg/L, тогда как у пациентов, получавших галоперидол, этот уровень поднялся на 6 нg/L. Если в начале исследования процентное соотношение пациентов с повышенным уровнем пролактина составляло 43% для группы кветиапина и 47% для группы галоперидола, то в конце исследования в первой группе повышенный уровень пролактина был у 18% пациентов, а во второй – у 46%. Hammer M.B., Arvantis L.F. с соавторами (1996) описали три 6-недельных двойных слепых рандомизированных мультицентровых исследования кветиапина, из которых 2 были плацебо-контролируемые и одно сравнительное с хлорпромазином. Ни в одном из исследований не отмечалось повышения уровня пролактина при лечении кветиапином. Разницы в группах, принимавших кветиапин и плацебо, после 6 недель лечения обнаружено не было. Однако значимые различия были выявлены в группах, принимавших кветиапин и хлорпрoмазин. Уровень пролактина в плазме при терапии кветиапином снижался значительнее, чем при лечении хлорпромазином. В другом сравнительном исследовании кветиапина и хлорпромазина у стационарных больных с обострением приступообразной и непрерывнотекущей шизофрении также не отмечалось повышения уровня пролактина при лечении кветиапином. Stanniland C. и Taylor D. (2000) [507] отмечают, что уровень пролактина при лечении кветиапином значительно не отличался от плацебо и оценивался как сниженный в сравнении с хлорпромазином. В сравнительном исследовании с фиксированными дозами кветиапина и галоперидола с плацебо последний вызывал увеличение уровня пролактина в плазме в значительно большей степени, чем в группе плацебо (р=0,0075). Кветиапин же, напротив, снижал гиперпролактинемию, вероятно возникшую на фоне предыдущей терапии нейролептиками. В ряде исследований было также отмечено, что если у больных шизофренией перед началом лечения кветиапином отмечался высокий уровень пролактина, обусловленный предшествующей терапией классическими антипсихотиками, то за время терапии кветиапином происходило его снижение. Доза кветиапина при этом составляла от 50 до 800 мг/сут. Преимущества кветиапина в связи с отсутствием гиперпролактинемии отмечали также ряд авторов [35,106].
Таким образом, анализ результатов проведенных в последние годы фармако-эпидемиологических исследований гиперпролактинемии (по данным литературы) при терапии атипичными антипсихотиками показал, что прием амисульпридавызывает ее развитие в 80-100%; рисперидона – в 35-94%; оланзапина – 3-52%; клозапина – 4-12,5% случаев, зипразидона – 2-8,5%, а терапия кветиапином не сопровождается изменениями уровня пролактина в крови. Обращает на себя внимание довольно значительный разброс частотных данных, а также малая представленность исследований о различиях во влиянии АА при наличии или отсутствии терапевтического эффекта у больных. Появившиеся в психиатрической практике в последние годы такие АА, как арипипразол, зипразидон и сертиндол, позиционируются как препараты с минимальной способностью к пролактогенному эффекту. Все сказанное подтверждает актуальность разработки указанного направления исследований [13].
Результаты динамического исследования у больных параноидной шизофренией и ШАР уровня пролактина, проведенного в 2000-2007 г.г. в отделении психиатрической эндокринологии ФГУ МНИИП Росздрава, при купирующей терапии такими АА, как рисперидон, оланзапин, клозапин, кветиапин, амисульприд в сравнении с традиционным нейролептиком галоперидолом показали следующее. Терапия рисперидоном, амисульпридом и галоперидолом приводит к достоверному (p 06 июня 2018
источник